Весенним утром 1934 года в одном из парижских скверов сидел старик. Смотрел на играющих детей, слушал пение птиц, грелся на солнышке. Грубый голос огромного города тонул в распустившейся листве и почти не тревожил слуха.
Но этот город никогда не бывал спокойным: вечно в нем что-то волновалось, вспыхивало, бунтовало…
За тот час, пока старик сидел на лавке, мимо сквера уже дважды прошагала бодрая молодежь, что-то выкрикивая, чем-то размахивая. Очередное «дефиле» десятка крепких парней протопало мимо сквера, полоща флагом со свастикой и выкрикивая короткую фразу. Одно слово из неё, застряв в листве, повисло над головой старика. Он вздрогнул, потом поднял голову и посмотрел – прямо и пристально, как смотрят в самого себя. Это слово и был он сам, точнее, его имя, которое и через десятки лет не желала забыть его жестокая родина.
Сорок лет назад молодой, хорошо обеспеченный, талантливый, ценимый начальством офицер Генерального штаба Альфред Дрейфус служил Франции согласно понятиям о чести, долге и совести. Независимый, гордый человек, всем сердцем любивший свою Францию, всей плотью вросший в её уклад, традиции, историю, нравы…
Про таких говорят: полностью ассимилированный. Но еврей. Единственный в Генеральном штабе французской армии. И когда в мусорной корзине немецкого посольства было найдено порванное бордеро – препроводительное письмо явно шпионского содержания, заметавшаяся мысль начальства уцепилась за спасительную соломинку – Дрейфус!
Это потом они признаются, что просто запаниковали, потому что более неудачного кандидата в шпионы было поискать. Это потом они скажут, что в душе-то сразу заподозрили мота и ловеласа Эстергази. А тогда… «Дело Дрейфуса» начало набирать обороты, втягивая в себя великих и малых, перемалывая судьбы, круша репутации, убивая.
Это тянулось годы. Генштаб, в котором выявили шпиона, пытался отмыться; политики, напротив, желали «замылить» расследование с «панамской аферой», так и не доведенное до конца, и переключить общественное негодование на шпиономанию.
Следствие по делу Дрейфуса ничего не смогло доказать. Но чем яснее становилась его невиновность, тем яростней разгоралась ненависть.
В январе 1895 года капитана Альфреда Дрейфуса подвергли унизительной церемонии гражданской казни на Марсовом поле, затем сослали на Чёртов остров – скалу в две мили длиной и полмили шириной. И французы, кажется, почти проглотили эту несправедливость.
Но в той стране ещё жили титаны – Жан Жорес, Эмиль Золя… Да и сама Франция, несмотря на взрыв антисемитизма, не пошла дружными рядами по губительному пути. Франция раскололась: «дрейфусары» во главе с Жоресом объявили войну военной диктатуре, замаячившей на горизонте нового века; «антидрейфусары» вели «улицу» на штурм еврейских магазинчиков.
Бои между «дрейфусарами» и «антидрейфусарами» шли с переменным успехом, меняя правительства, министров, президентов…
В 1899 году, когда у власти находился кабинет Вальдека-Руссо, начался второй процесс по делу Дрейфуса. Когда обвиняемый появился в зале, все ахнули: перед ними стоял сорокалетний старик. Но пройдет ещё пять лет судебных заседаний и отчаянной борьбы, и только в июле 1906 года, ввиду «отсутствия всякого повода к обвинению», Дрейфусу объявят, что приговор отменён.
Через два дня он будет восстановлен в правах, вернется на службу и получит чин майора. Правда, тут же выйдет в отставку, но во время Первой мировой вернется в армию и окончит войну в звании подполковника. Будет награжден орденом Почётного легиона. В общем, проживет достойную жизнь, в которой просто больше уже не будет счастья.
По прошествии времени видно, что «дело Дрейфуса» стало своего рода толчком к великому французскому землетрясению, во время которого прочное устояло, а устаревшее, фальшивое рухнуло и рассыпалось в прах. Ушли в историю многие религиозные ордена. В 1904 церковь удалили из сферы образования, в 1905 отделили от государства. Наконец, объединились социалисты; в том же 1905 году была создана Французская социалистическая партия. «Дело Дрейфуса» ударило по репутации страны, ослабило позиции Франции в противостоянии Германии. Неблаговидная роль армейского командования подхлестнула пацифистов… И это накануне войны!
Но тот старик, что сидел в весеннем парижском сквере, едва ли сознавал всю грандиозность связанных с его именем перемен. С тоской глядя, как молодые поклонники нового канцлера Германии Адольфа Гитлера из «Аксьон Франсез» идут по улицам Парижа, выкрикивая «Смерть дрейфусарам!», он, наверное, думал, что трагедия его личной судьбы никого и ничему не научила.
Анна Шталь
