Есть ли у России миграционная политика?

Официальные экономические аспекты миграционной стратегии РФ входят в противоречие неофициальными, а также с сиюминутными требованиями политики – как ее понимают наши власти.

Если посмотреть «Концепцию государственной миграционной политики Российской Федерации до 2025 года» (этот документ размещен на сайте ФМС), то цели и задачи там прописаны вполне здравые. Россия нуждается в мигрантах, прибывающих на постоянное место жительства – с целью компенсации естественной убыли населения страны. В Концепции (п.8) отмечается также важность для страны миграции работников высокой квалификации.

На этом перечень обоснований поощрения миграции заканчивается. В Концепции ничего не говорится о том, почему в Россию активно стремятся неквалифицированные люди из стран СНГ, а в населенные «русских» регионов – аналогичные «неспециалисты» из республик Северного Кавказа. Не говорится там также и о том, почему этих людей охотно принимают как частные предприниматели, так и государственные структуры.

Почему люди едут в Россию, понятно – на их постоянном месте жительства условия жизни еще хуже, чем в РФ. Почему их принимают, тоже понятно. Частные предприниматели могут платить гастарбайтерам меньше, чем «коренным жителям». Государственные структуры могут просто получить сотрудников – ибо на низкооплачиваемые должности типа дворников местные не рвутся. Но поскольку эти аспекты миграции не отражены в «руководящих документах», их как бы и не существует.

Это первый слой «неофициального» экономического обоснования миграции. Но есть еще и второй – криминальный. Думаю, не будет большой ошибкой утверждать, что в притоке эмигрантов заинтересованы сотрудники Федеральной миграционной службы. Заметьте, не ФМС в целом, и даже не все или большинство в составе службы, а «кто-то кое-где у нас порой...» (из песни к сериалу «Следствие ведут Знатоки»). Речь идет о поборах, которые сотрудники ФМС на местах взимают с мигрантов. Причем чем более нежелательным – с официальной точки зрения – является мигрант, тем больше с него можно получить. Гипотетический пример: научный сотрудник из ближнего зарубежья, приехавший работать в Москву по приглашению, скажем, НИИ Академии наук, оформляющему его дело корыстному инспектору ФМС не даст ничего. А вот разнорабочий, претендующий на место грузчика – законная добыча упомянутого инспектора.

Наконец, существует еще и «текущий политический» аспект миграции. Суть его состоит в том, что управление страной, мягко говоря, не слишком соответствует критериям эффективности. А рецепт на такие случаи существует уже не первое тысячелетие. Он прост: нужен «унутренний супостат». Тогда недовольство «электората» можно будет отвратить от властей и направить на этого самого супостата.

Такого супостата у нас последовательно лепят из мигрантов. Вот свежий пример: «В полиции рассказали, что драгдилеры приехали из южных регионов России или Закавказья». Речь идет об антинаркотической операции. Она завершилась конфликтом с применением травматического оружия. Из фразы понятно, что дилеры скрылись, и что личности их не установлены. Однако территориально-национальная принадлежность преступников для полиции сомнению не подлежит – она известна априори. В собирательный образ мигранта добавлена еще одна капля черной краски.

В упомянутой в начале статьи «Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации до 2025 года» отмечается, что «миграционное законодательство Российской Федерации не в полной мере соответствует текущим и будущим потребностям экономического, социального и демографического развития, интересам работодателей и российского общества в целом». Иными словами, оно не учитывает второй и третий экономические, а также политический аспекты, описанные выше.

Однако, похоже, что всерьез менять законы о миграции власти не собираются. Видимо, несоответствие между продекларированными целями/задачами миграционной политики РФ и реальной ситуацией в стране правительство и Кремль замечать не хотят – как не хотят замечать многое другое. Но ведь рано или поздно это сделать придется, и тогда корректировка миграционной стратегии и напряженности в обществе потребует куда больших усилий.

Алексей Захаров