С верой в Россию

 Беседа с председателем комитета по конституционному законодательству и государственному строительству Государственной думы Владимиром ПЛИГИНЫМ

 - Владимир Николаевич, до того, как я включил диктофон, вы сказали, что решили внести изменения в тему нашего разговора. Что за изменения?

- Мы намечали говорить о деятельности нашего комитета в такой сфере как миграционный процесс и, в частности, о законодательном обеспечении Государственной программы по оказанию содействия добровольному переселению в Российскую Федерацию соотечественников, проживающих за рубежом. Но, на мой взгляд, события последних дней обязывают нас расширить диапазон проблем, связанных с этой тематикой. Я имею в виду последние события в Южной Осетии. Поэтому предлагаю начать, как это ни прозвучит, может быть, неожиданно с… добрососедства. Тем более что я вхожу в попечительский совет Фонда содействия развитию международных связей и социальных систем, одна из основных программ которого так и называется «Добрососедство» – мне, как говорится, сам бог велел…

Драматические события, которые происходит сегодня на Кавказе – результат, как сказал бы на моем месте специалист в области управления, системного сбоя. Утрачен механизм, регулирующий отношения между отдельными людьми, группами людей, нациями, народами, наконец, странами. Этот механизм, конечно же, был не столь совершенен, чтобы стать уберегающей от конфликтов панацеей, но, тем не менее, был механизмом во многом достаточным для того, чтобы строить нормальные дружеские отношения. Основой этого механизма было добрососедство. Скажем, в России добрососедская этика выковывалась столетиями. Мы строили добрососедские отношения не только внутри страны, но и за ее пределами. Возникающие проблемы решались не только с помощью механизмов международного права и межгосударственных отношений, но и личностных отношений, которые строились, строго говоря, на диалоге.

Основа бытия и мышления человека конца XX-начала XXI вв. – диалог по главным, вечным проблемам бытия – всеобщий способ освоения духовно-ценностных основ жизни, форма поиска самого себя в мире общечеловеческих ценностей: истины, добра, красоты, любви, счастья, наконец, способ познания мира, и способ самоопределения. Человек должен научиться жить в условиях множества культур, типов сознаний, логик, точек зрения. Следуя современному пониманию диалога, можно утверждать, что осознанная жизнь есть участие в непрерывном диалоге, предполагающее умение слушать и вопрошать, соглашаться и сомневаться, удивляться и восхищаться, спорить и убеждать.

В связи с этим напомню слова Михаила Бахтина, он писал: «Истина не рождается и не находится в голове отдельного человека, она рождается между людьми, совместно ищущими истину в процессе их диалогического общения». В диалоге человек вкладывает в речь, в слово всего себя, и это слово «входит в диалогическую ткань человеческой жизни, мировой симпозиум». Диалог всеобщ, он в самих средоточиях человеческого духа. Диалог предполагает равноправные свободные сознания, обогащающие и созидающие друг друга.

России отводится особое место между Западом и Востоком как центру взаимодействия восточноазиатской и западноевропейской культур. Культура выступает как один из решающих факторов сближения людей и народов, диалогом между европейской и азиатской цивилизациями. Ставка на диалог культур, исторические особенности, национальные традиции и корни обеспечивала нам успешность культурных преобразований, помогала предотвращать конфликты или, по крайней мере, их локализовать: ведь конфликты, основанные главным образом на культурных различиях, значительно легче урегулировать, чем, например, ликвидировать вражду между социальными классами или борющимися за власть группировками. Диалог культур содействовал утверждению идеалов и практики толерантности как способа познания и уважения народов, живущих не только в России, но и соседних с Россией государств.

Мы все знаем, какую роль играла русская культура. Она вбирала в себя и культуры народов, объединенных в единое государство, и культуры народов за пределами границ. Русская культура – не этническая культура. Носители русской культуры – люди разных национальностей. Мы не только знали культуры друг друга и уважали эти культуры, но сами были активными проводниками этих культур. Разве грузинские песни пели только грузины, а русские – только русские? И лезгинку танцевали только грузины? А общие фестивали и праздники? Это и был диалог культур…

Увы, в 1990-е годы прежние каналы коммуникации высокой культуры перестали действовать, новые каналы взаимодействия не сложились. Диалог не исчез совсем, но, на мой взгляд, стал слабым, неслышим.

Эту тенденцию подметил академик Дмитрий Лихачев и выдвинул идею «свободы и культуры», в свете которой «возрождение страны возможно только благодаря культуре, а не идеологии”.

Думаю, что сегодня из всех средств, которые обеспечивают взаимодействие, взаимопонимание и взаимоуважение народов и социальных групп, безусловной действенностью и прочностью обладает, пожалуй, только диалог между людьми. Диалог как путь к добрососедству. Напрашивается вывод: необходимым условием на данном этапе является создание некоего международного координационного центра или нескольких центров, которые стали бы инструментом формирования и проведения последовательной целостной культурной политики, обеспечили целенаправленный характер мероприятий, дали анализ образовательных и культурных, этических и социальных проблем, разработали межнациональную стратегию, целевые программы и учебные пособия по культуре, обусловленные особенностями социально-экономического положения регионов, подготовили специалистов в сфере менеджмента. Одним из таких центров, на мой взгляд, и стал упомянутый мной Фонд содействия развитию международных связей и социальных систем с его программой «Добрососедство».

Понимаю, когда мы говорим об этой программе, вспоминается, по аналогии, другая, европейская программа «Новые соседи». Но Россия оказалась в совершенно иной ситуации: наши «новые» соседи – наши старые друзья, с которыми мы съели не один пуд соли, прошли огонь, воду и медные трубы. Единый организм распался. Наступил кризис распада. Похоже, он затянулся. Кстати, зачатки кризиса появились раньше – еще в 70-х годах прошлого века. Начиная с 80-х годов, кризисные явления начали нарастать: в частности, в соблюдении принципа уважительного существования между соседями. Проблемы были. Они усугубились с распадом Советского Союза. Но замечу: при этом не было сверх драматического развития проблем…

В данной ситуации хотел бы уточнить: мои слова «не было сверх драматического развития» вызовут упреки со стороны тысяч, даже сотен тысяч людей. В их жизни распад страны стал сверх драматическим событием, потому, что, к сожалению, на территориях иных новых государств, гражданами которых они стали, либо запылали гражданские войны, либо случились драматические события близкие гражданской войне. Но это были столкновения в рамках одной нации, одного государства. К сожалению, сегодня драматические события перешли границы государств…

Поэтому одна из задач, которую ставит программа «Добрососедство», заключается в том, чтобы попытаться этот утраченный механизм восстановить и запустить…

- Что для этого делается?

- Скажем, издана книга художников бывших союзных республик, а ныне независимых стран. Не всем понятны художественные образы в их работах, но, тем не менее, книга – своего рода ностальгия об утерянном общении. Подчеркиваю: ностальгия не о государстве – о нем уже почти никто не скорбит, – а именно общении, утраченном диалоге…

Впрочем, должен заметить, что кое-какой диалог наладить уже удалось. В частности, с фондом, который так и называется: «Диалог цивилизаций», с российской стороны он патронируется президентом ОАО «РЖД» Владимиром Ивановичем Якуниным. Фонд обсуждает проблемы гуманитарного сотрудничества в рамках диалога цивилизаций. Приглашаются представители научной общественности, вузовской науки, представители разного рода гражданских организаций для того, чтобы обмениваться мнениями по тем или иным проблемам. Скажем, очень интересным был диалог о роли и месте гражданского общества в жизни государственных образований. Разногласий не было – сошлись на том, что гражданское общество, включая людей, занимающихся решением его социальных и культурных проблем, должно быть полностью вовлечено в деятельность, направленную на утверждение демократических принципов и гармонии в обществе. Современное общество представляет собой многообразие организаций, движений, социальных групп, политических, религиозных, культурных и иных течений, каждое из которых развивается по своим специфическим законам. И, знаете, главное, что отметили – возвращаюсь к теме нашего разговора, – основным показателем развития общества является культура, выполняющая роль посредника между государством и обществом. Вновь – диалог…

При участии фонда образован «Клуб послов стран – соседей России». Это сложный проект. Аналогов клубу нет. Проведено несколько заседаний. Участвовали послы всех стран – соседей. Если послы отсутствовали, были представители посольств. Особенно важными были встречи, где обсуждались проблемы реализации миграционного законодательства России, ведь оно затрагивает интересы других стран. Надо сказать, что дипломаты живо обсуждали эти проблемы. Поскольку общение неформальное, то и откровенность перешла ту черту, которая ограничивает официальное общение. Вопросы и высказывания звучали остро, поскольку на встречах были представители государственного аппарата России, которые отвечали за миграционную политику. И, надо сказать, после такого диалога проблемы стали более понятны и точнее сформулированы. Значит, корректнее будут формы реагирования на них.

-Владимир Николаевич, а ведь программа такого свойства как «Добрососедство», в ряде вопросов требует сегодня как минимум личного мужества…

-Так и есть. Скажем, требуется найти формулу или способ преодоления проблем, связанных с дезинтеграцией, если угодно, сознания правящих элит. Я имею в виду не только Россию. Увы, в сознании иных правящих элит господствуют изоляционистские убеждения, дескать, нужно максимально отгородиться от враждебного нам мира. Зачем? И что делать потом? Допустим, отгородились. Но это всего лишь политический акт. Связи-то с окружающим миром остались. И, прежде всего, остались связи миллионов людских судеб… Извините, если мои слова звучат несколько теоретически. Думаю, это не испугает читателей вашего журнала. Но без выстраивания теоретической модели, без четкого представления о пути и способе движения – люди обречены блуждать в темноте. Или совершать спорадические движения – своего рода неосмысленная реакция на изменение внешних условий. Но когда реагируешь только на сиюминутное изменение, и не имеешь представления о цели и направлении – неизбежно придешь к хаосу. И непониманию…

Сегодня мы говорим о трагедии осетинского и абхазского народов. Но мы должны понимать и великую трагедию, в которой оказался грузинский народ. Я не готов говорить о причинах произошедшего, но совершенно очевидно: между российским народом и народом, живущим в Грузии, произошел если не разрыв, то надлом великой связи, которая складывалась веками. Пока это политический надлом. Если случится культурный – горе всем нам. Ибо надо понимать, что грузинская культура была и, надеюсь, остается частью русской культуры. Поэтому то, что происходит, является величайшей драмой…

- Но, казалось бы, куда проще: сесть за «круглый стол» и начать диалог. Спокойно обсуждать произошедшее. Без угроз. Без обвинений. Мы говорили о личном мужестве – видимо, мужество и в том, кто сделает первый шаг. Может быть, можно сделать в рамках «Добрососедства”?

- Два с половиной года назад мы пытались наладить диалог в рамках «круглого стола» «Россия-Грузия». Отдаю должное гражданам Грузии, которые открыто участвовали в этом диалоге. К сожалению, в тот период грузинское руководство запретила части своих граждан приезжать на этот «круглый стол». Не понимаю такие запреты. Диалог помогают избежать трагедий. Достаточно напомнить трагедию Беслана. Тогда Государственной думе в короткий срок удалось собрать представителей разных народностей и начать тяжелейших диалог в условиях, когда нагнеталось противостояние между народами. Представители разных национальностей и конфессий заявили: Беслан – дело рук бандитов и террористов. Думаю, и сегодня такого рода диалог должен быть налажен. Фонд будет предпринимать определенные шаги в этом направлении. Тем более что у него есть опыт в еще одном направлении, которое осуществляется совместно с рядом государственных органов – миграционная деятельность. Собственно, первоначально заявленная нами тема разговора.

Прежде всего, должен отметить, что все, кто наблюдает за миграционными процессами в нашей стране, отмечают: несмотря на сложности, российское миграционное законодательство приобретает цивилизованный характер. Язык его понятен. Технологии понятны. Есть сложности с исполнением закона в регионах Российской Федерации. Но нам удается добиваться исполнения этого законодательства. Огромную работу в этом плане делает Федеральная миграционная служба под руководством небезразличного к этой проблеме человека – Константина Олеговича Ромодановского. Нынешнее миграционное законодательство позволило решить целый ряд проблем: прежде всего, мы сократили объем коррупции в этой области; добились того, чтобы люди, добросовестно въехавшие на территорию РФ, не испытывали притеснений ни со стороны российского бизнеса – обман, невыплату зарплат, создание человеческих условий для жизни, – ни со стороны правоохранительных органов. Фонд в этом направлении вносит, если можно так выразиться, постоянную обеспокоенность тем, что мы ведем себя нецивилизованно по отношению к тем, кто когда-то, как и мы назывался советским народом, и кто ныне живет рядом с нами в добрососедстве…

Россия сегодня является одной из наиболее динамично развивающихся стран. Надо понимать и то, что наша страна является в той или иной форме донором жизни для целого ряда стран-соседей: она дает работу их гражданам на своей территории. С другой стороны, надо понимать и то, что это не акт милосердия: Россия, в свою очередь, пользуется услугами этих людей – они создают валовой национальный продукт Российской Федерации, умножают ее экономическую мощь. Это целенаправленная и взвешенная политика…

-Возвращаясь к началу разговора: совместно с ними мы еще и восстанавливаем прерванный диалог культур. Ведь, живя и работая в России, эти люди должны общаться с россиянами – это возможно только через язык, культуру. То есть, создав цивилизованное миграционное законодательство, Россия создала предпосылки для диалога культур, для добрососедства. Кстати, обратите внимание: вы произнесли два слова, в основе которых один корень: «добрососедство» и «добросовестно»… А как ваш комитет связан с программой поддержки соотечественников, переселяющихся в Россию?

- Комитет ведет законодательную часть этой программы. Программа принята указом президента РФ. Но в тех случаях, когда речь идет о законодательстве, подключается наш комитет. Обычно речь идет о внесении определенных изменений в законы, и связаны они с тем, что предоставляют возможность лицам, участвующим в программе, упрощенное получение российского гражданства. В настоящее время рассматриваются и приняты в первом чтении поправки для лиц, пребывающих в Россию в рамках программы, исключающие ряд требований, которые существенно затрудняют ее реализацию. Например, сокращается обязательный длительный период проживания на территории РФ, устраняется доказательство знаний русского языка. Думаем над тем, чтобы участник программы содействия добровольному переселению соотечественников смог получить определенные преференции, чтобы понял: государство в нем заинтересовано. Это, если угодно, реализация Россией неких моральных обязательств перед теми, кто не по своей воле оказался за пределами Родины…

Программа может показаться не до конца материально насыщенной или, скажем, не до конца решающей вопросы жилья. Но надо понимать, что у страны есть пределы возможностей. Главное, что, на мой взгляд, она предлагает: возможность стать участником развития одной из самых динамично развивающихся стран мира. Россия остается и одной из самых стабильных стран мира по внутреннему климату. Хотя я часто и занимаюсь трагедиями с утра до вечера, но это трагедии личные, трагедии судеб, трагедии столкновения с государственной машиной, с коррупцией. Но, тем не менее, вижу, как мы формируем в стране позитивный климат.

Сегодня возникла еще одна проблема – попытки внешней изоляции страны. Но, на мой взгляд, гораздо опасней самоизоляция. Думаю, то и другое не имеет перспективы.

- Что дает вам такой оптимистический настрой? Программа “Добрососедство”?..

- Вот что я вам скажу: во всех религиях мира пессимизм, депрессия являются грехом. Например, в иудаизме есть запреты делать что-либо в субботу. Но в том случае, когда речь идет о жизни человека, запреты снимаются: врач идет к больному, мужчина входит в горящий дом, чтобы спасти детей и т.д. То же в христианстве, в мусульманстве, и, наверное, в буддизме. Впадать в пессимизм – последнее дело. Вспомните лягушек из басни Лафонтена: одна боролась за жизнь и спаслась, вторая – не боролась и утонула…

Понимаю, что нужен здравый оптимизм, что нужно формировать условия для оптимизма. Увы, мы склонны передоверять свое будущее конкретной личности или организации. Но ни один человек в мире не в состоянии решать вопросы за всех. Возлагать ответственность на кого-то – бегство от личной ответственности. Потому что каждый из нас несет ответственность: за жизнь семьи, детей, родителей.

И у России в целом есть исторические основания для оптимизма. Россия – центр одной из цивилизаций. Это предполагает наличие своей культуры. Оснований думать о каком-то кризисе – нет. Поэтому я остаюсь оптимистом. Если угодно, другого выхода у нас просто нет. Как у лягушки-оптимистки Лафонтена.

С другой стороны, за последние десятилетия оптимизм нам привила суровая действительность. Люди, котором за сорок, пережили несколько кризисов: кризис распада единой страны, кризис формирования новой страны, финансовые кризисы, кризисы вхождения в новую экономическую формацию.

Мы выжили. Сохранили страну. Сохранили культуру. Сохранили веру в Россию…

Леонид ГОВЗМАН, “Русский век”